Народный артист России Александр Буйнов на сцене с 1965-го года. «Больше, чем Иосиф Кобзон».
Александр откровенно признался, что заряжается энергией от своих поклонников. Сергей Римша, «Информ Плюс» — Что для вас значит «Славянский базар»? С какими чувствами приезжаете сюда?— Это величайший фестиваль, с прекрасным названием. Вызывает у меня чувство воодушевления. Сюда мы ехали с Николаем Расторгуевым и Олегом Газмановым в одном вагоне. — И каковы ваши впечатления?— Я только приехал, и впечатлений еще немного. Первое — это сколько народа хочет со мной сфотографироваться. И второе — когда я собрался ехать сюда, у меня Газманов угнал машину. Буквально, из-под носа. Водитель должен был работать со мной. В это время народ навалился на меня, и со страшной силой опять все начали со мной фотографироваться. Это говорит о народной любви. Мне безумно приятно, своих поклонников тоже люблю. И этим заряжаюсь. Меня оттуда «вырывали» девчонки, которые сопровождают. Буквально за руку вытягивали. Неудобно уходить, когда с тобой хотят пообщаться.— Какие события в своем творчестве за последние годы вы можете отметить?— Большая удача – совершенно случайное знакомство с известным поэтом, нефтяником, Михаилом Гуцериевым. Сейчас у него уже холдинг и много чего еще, но, я надеюсь, он помнит, с чего это начиналось. Это он принес мне песню «Две жизни», которая стала шлягером.— Эта песня ваша автобиографическая?— Не совсем. И даже совсем нет. Потому что стихи писал Гуцериев, а я уже только музыку. Я сам себе не писал лет двадцать.— Где вы черпаете силы и вдохновение? — Нужно любить свою работу. Лет семь назад за кулисами какого-то концерта молодой артист (его папа — банкир) спросил: «Александр, а вы не устаете? Непрерывные поездки, гастроли…». Я на него так посмотрел… и ответил: «Я без этого жить не могу». Для меня это — романтика, настоящая жизнь. И как сказал кто-то из музыкантов, «мне еще за это платят деньги». Не представляю себе, как мог бы существовать без своей любимой профессии. Сидеть на диване дома я не могу. Мне надо все время куда-то ездить.— Нет ли желания заниматься продюсированием?— Последнее время ко мне перестали обращаться за помощью в продвижении, и слава Богу. Потому что я долго объяснял им, что у меня нет продюсерского центра и совершенно нет желания кого-то продюсировать. Сейчас существует много проектов. Мы знаем всякие «фабрики», заводы… Мне кажется, что всем надо проходить школу. Я прошел эту школу, в том числе и в «Веселых ребятах». И это все шло по нарастающей. И образовывался тоже постепенно. Музыкальное училище. Потом, когда было уже за сорок, закончил ГИТИС, ныне это Академия театрального искусства. Я с легким презрением отношусь к тем, кто с «фабрики-завода» поселился на экране. И считает себя артистом. Небесталанные есть ребята. Но откуда у них ощущение, что они звезды? Когда мне рассказывают на гастролях: «Ну, с вами-то легко, а вот у нас были фабриканты»… То есть люди «звездят», еще не показав ничего. Все же нужно проходить школу или службу, прежде чем стать генералом.— Нравилось ли вам учиться в школе?— У меня самые теплые воспоминания о школьном периоде, потому что тогда все было интересно. Был влюблен в первом классе в свою учительницу. И провожал ее метрах в ста и упал в яму. И ударился головой. С этого момента осталось ощущение, что я всегда люблю девушек старше себя лет на 20. А в школе самое классное было время. Мне нравилось все. Мы общались с учителями довольно демократично. Мое отношение к литературе, математике – все было построено на любви. Если я влюбился в математичку, то учился на пять. Но совсем недолго. В остальное время был абсолютно твердым троечником. Исключая те периоды, когда влюблялся в учительниц. В девятом классе я, 16-летний прыщавый парень, влюбился в девушку из 11-го. И бросил школу, поехал на гастроли. Гастролировал до 20-ти лет. Потом – армия. А после службы была школа рабочей молодежи. То есть вечерняя школа для таких оболтусов, как я, где и закончил 10-й класс. А в 1991-ом году закончил институт. Так что учиться никогда не поздно. Школа — самое лучшее время, самое святое.— Вы на эстраде с малых лет, а сольной карьерой занялись уже в 39. Почему так долго не решались, или вам просто комфортно в коллективе?— Мне моя жена Алена, кстати, она моложе меня на 10 лет, а руководит мной, как ни странно, говорила часто и до сих пор порой приговаривает, когда чем-то недовольна: «Ты так и умрешь клавишником «Веселых ребят». Звезди, учись у Киркорова, как надо себя ставить». Я злюсь, конечно, и понимаю, что «горбатого могила исправит». Но не могу иначе. Я человек, который всегда был в коллективе. Т.е. всегда было основным — я музыкант. Но лучше поздно, чем никогда. И теперь уже с благодарностью к продюсеру Алене говорю, что это она вдохновила, сказав когда-то: «Ты вырастешь, станешь певцом. Тебе уже под сорок, сколько собираешься быть за кулисами». Мне было страшновато поначалу, потому что я в «Веселых» был, пожалуй, лет семнадцать. Через сито этого ансамбля прошли лучшие артисты Советского Союза. Алла Пугачева поначалу была у нас на подпевках. Мне было удобно общаться с лучшими музыкантами страны. Когда остался один, думал, что, как все, буду с популярными песнями колесить по стране. Действительно, многие ребята, уходившие из ансамбля, катались по стадионам, работали в больших программах. Алена сказала категорически: «Нет!!! Ты говоришь, что музыкант? Вот тебе инструмент, садись за фортепьяно, пиши себе репертуар». Так и появилась дипломная работа в ГИТИСе «Капитан Каталкин и другие». — Есть ли у вас личное представление о том, как нужно уходить с эстрады? Или у вас правило, «если не хочется, то и не надо»? — Могу сравнить людей, выходящих на сцену, со спортсменами. Так вот, если ты находишься на скамейке запасных, то надо подумать о том, что пора валить. — Когда вы были чуть моложе и чуть более холостой, были ли истории, когда вам приходилось убегать от женщин? Через окна, двери, дымоходы… — Жутко интересный вопрос, сейчас попытаюсь вспомнить. Со мной легко общаться, потому что я не вру. Сразу начинаю вспоминать, что было на самом деле. Нет, от женщин я, пожалуй, никогда не убегал. Наоборот, были такие подвиги с моей стороны, одну девушку затаскивал на третий этаж на простынях. Из внутреннего двора гостиницы. — Раньше вы носили кучерявую прическу и большие очки. Что заставило ее поменять? — Ребята постарше были в свое время битломанами и носили длинные волосы. А где-то с 1982-83 года появилась работа у «Веселых ребят» под названием «Банановые острова»… Ну, всему свое время. Кто мог подумать до службы в армии в 1970 году, что меня остригут. А потом мои волосы вытаскивали на сцену и говорили, что «Буйнов всегда с нами». И так два года мои волосы были на гастролях. После 1980-го пошло новое веяние – короткие прически. А сейчас вообще непонятно что на сцене. — А ваше появление в платье? — Это была игра. Клоунада. В «Бродячих артистах» на съемках в Болгарии все ребята нарядились клоунами, а мне не досталось штанов. И болгарская девушка говорит: «А вам осталось свадебное платье. Хотите?». Получился оригинальный ход. Это был стеб. Как-то я в этом платье специально приехал за Аленой, чтобы ее рассмешить. Мы с ней только познакомились. Она отсмеялась над моим видом, села в машину. А тогда был период, когда щетки с авто надо было снимать, чтобы не своровали. Мы ехали по Беговой, и начался дождь. А щетки под сиденьем. Я быстро поставил щетки и после красного света продолжил движение. А все вокруг остались стоять. Уже на зеленый свет. В то время это был сильный прикол. — Вы ярый футбольный болельщик. За кого болели в финале ЧМ-2014? — Думаю, весь мир знал, что Германия победит. И я понимал. Но втайне надеялся, что вдруг у Аргентины получится… Победили германская машина и рациональный футбол. Сборная этой страны шикарна и прекрасна. — Вы часто бываете в гостях у Аллы Борисовны. Какие блюда в ее исполнении для вас самые вкусные? — У Аллы Свет Борисовны всегда такая закуска выставляется, что хочется, чтобы на столе стояла водка. Потому что у нее любимое блюдо — это картошка и селедка. Она любит простую кухню. И вряд ли она сама готовит. У них в замке Галкина кухня, как этот зал. Кстати, мне принадлежит это звание семьи: Пугалкин.— У вас все «в шоколаде». На чем держится ваша популярность? — Хитов у меня, я считаю, не меньше, чем у других ребят. Есть вещи личные, которые будут исполняться и после меня. Насчет телевидения – я сам от себя устаю. Потому что вижу почти каждую субботу на экране по второму каналу. Запомнил фразу: «Никогда ничего не проси». Когда ничего не просишь, оно как-то само все приходит. Звание, награды, народная любовь… Если этим специально заниматься — пиариться и т.д. (а мы видим таких людей и на сцене, и в политике), это выглядит не очень убедительно. — Вы часто бывали во многих «горячих точках». Делали это по убеждению или по разнарядке?— Если бы я принадлежал к какой-то организации, например, «Москонцерт», «Росконцерт», возможно, и могла быть разнарядка. Но я индивидуальный предприниматель. Горжусь тем, что я армеец в душе. Хоть и болею за «Спартак». И мое отношение к воинам — почтительное.
Источник
